Терроризм без маски: кто и что стоит за глобальным злом?

Слово «терроризм» регулярно звучит с экранов новостей, в сводках спецслужб и заявлениях политиков. Для кого-то — это страшилка из далёких стран, для других — реальная угроза рядом. Особенно в последние годы, когда под видом борьбы за свободу или справедливость совершаются действия, от которых страдают ни в чём не повинные люди. И всё чаще звучит вопрос — кто на самом деле стоит за терроризмом? Откуда появляются группировки, где берут деньги и почему одни теракты осуждают, а другие «не замечают»?

В этой статье мы подробно разберёмся, что такое терроризм, какие формы он принимает, каковы цели террористов и кто действительно стоит за многими из них. Материал будет полезен всем, кто хочет понимать, а не просто повторять чужие ярлыки.

Все террористические организации, упоминаемые в статье — зло. Все террористические организации отмечены звёздочкой (*).

Глава 1. Терминология.

Этимология.

Слово «терроризм» происходит от латинского слова terror, что означает «страх», «ужас». Впервые в политическом контексте термин стал использоваться во времена Великой французской революции (конец XVIII века), когда режим якобинцев осуществлял так называемый «государственный террор». Однако тогда термин «террор» описывал действия власти против противников режима. Позже слово трансформировалось в обозначение насилия, применяемого не только государством, но и негосударственными структурами.

Современное понимание терроризма как формы насилия, направленного против гражданского населения или объектов инфраструктуры с целью оказания политического или идеологического давления, сформировалось в XX веке — особенно после Второй мировой войны и в ходе колониальных конфликтов.

Что такое терроризм?

Терроризм — это идеология насилия и практика совершения актов устрашения, обычно против мирного населения или объектов инфраструктуры, с целью достижения политических, религиозных или идеологических целей. Он может проявляться в виде взрывов, нападений, похищений, убийств, захватов заложников, кибератак и других форм деструктивной активности.

Террористические акты совершаются как отдельными лицами («одиночками»), так и организованными группировками, часто имеющими международные связи, источники финансирования и поддержку со стороны государств или спецслужб. Важно понимать, что терроризм — это не только физическое насилие, но и информационная, психологическая и политическая атака на общество.

Что такое терроризм простыми словами?

Если упростить, терроризм — это когда кто-то применяет насилие или угрозу насилия, чтобы заставить людей, общество или власть изменить своё поведение или решения. Террористы используют страх как оружие. Им важно не столько уничтожить объект атаки, сколько посеять панику, дестабилизировать ситуацию, вызвать массовую реакцию. Их цель — не победа в открытом бою, а создание хаоса и давления через страх.

Кто такие террористы?

Террористы — это лица (индивидуальные или входящие в группировку), совершающие или планирующие совершение терактов. Их мотивы могут быть разными — от фанатичной веры в идеологию до банального найма за деньги. Террористами могут быть одиночки, группы или целые организации, действующие открыто или скрытно.

Главное для террориста — это эффект: чтобы о нём узнали, испугались, и начали подстраиваться под его требования. Иногда террористы действуют по собственной инициативе, иногда — по заказу государств, разведок или криминальных структур.

Что такое теракт?

Теракт (сокращение от «террористический акт») — это конкретное насильственное действие, совершённое с целью устрашения населения, давления на власть или дестабилизации ситуации. Теракт может включать в себя взрыв, стрельбу, захват заложников, поджог, диверсию и другие формы нападения. Отличительная особенность теракта — это не просто нанесение ущерба, а именно попытка достичь политической, религиозной или идеологической цели через запугивание и хаос.

Например, подрыв общественного транспорта с жертвами среди мирного населения — это не просто преступление, а теракт, потому что его задача — запугать людей, посеять панику и навязать свои условия через страх.

Глава 2. Причины появления терроризма.

Идеологические и религиозные убеждения.

Радикальные взгляды, основанные на искажённой трактовке религии или идеологии, — одна из ключевых причин появления терроризма. Боевики искренне считают, что совершают «священное дело», «борются за правду», «мстят за своих», и убеждены, что насилие — оправдано.

Такое мышление особенно распространено в закрытых сообществах, где отсутствует критическое мышление и альтернативные источники информации. Новобранцам внушают, что они «избранные», что их жертвы «враги» или «нечестивцы». В этом контексте терроризм становится формой фанатичного служения.

Система промывки мозгов включает элементы сектантства: культ лидера, ритуалы, вырывание из социальной среды, контроль информации. В результате даже образованные люди могут быть втянуты в террористическую деятельность.

Политические мотивы и борьба за власть.

Терроризм часто используется как инструмент давления на государство, особенно в регионах, где отсутствует легальная политическая конкуренция. Группировки стремятся к автономии, свержению власти или привлечению внимания к своей повестке.

Некоторые организации переходят к террору, когда видят в нём единственный способ быть услышанными. Они совершают атаки на символы государства: полицейские участки, здания администрации, инфраструктуру. При этом жертвы среди гражданских зачастую рассматриваются как «побочный ущерб».

• ИРА* в Северной Ирландии применяла террор в борьбе за отделение от Великобритании.
• Курдские формирования в Турции и Сирии — за автономию и признание своих прав.
• Боевики в Чечне в 90-х годах — за отделение от России и создание «исламского государства» (Кавказский эмират).

Внешнее управление и геополитические манипуляции.

Некоторые террористические организации создаются или поддерживаются внешними силами: разведками, правительствами, транснациональными структурами. Их используют как инструмент давления, дестабилизации и прокси-войны. Террористы в таких случаях — это исполнители чужой воли.

Часто внешнее спонсорство маскируется под «помощь оппозиции», «борцам за свободу» или «восставшим против диктаторов». Такие схемы хорошо отработаны и активно применяются до сих пор. Террористы получают оружие, технику, финансирование, информационную поддержку.

Пример — «Аль-Каида*», выросшая из моджахедов в Афганистане 1980-х, или ХТШ*, которая в 2025 году свергла власть в Сирии при фактической поддержке Турции и с одобрения США. В обоих случаях экстремистов взрастили, вооружили и использовали против геополитических противников.

Социальное неравенство и бедность.

Террористические организации часто черпают кадры в регионах с высоким уровнем безработицы, бедности и отсутствием образования. Люди, лишённые базовых условий для жизни, легко поддаются радикализации.

Им обещают зарплату, помощь семьям, «миссию» и возможность стать частью «великого дела». Особенно подвержена молодёжь — в возрасте от 15 до 25 лет, ищущая смысл жизни и статус. Часто они втягиваются в терроризм из банального отчаяния.

• Африка к югу от Сахары — эпицентр вербовки в террористические банды.
• Йемен, Сомали, Афганистан — зоны хронической нищеты и бесправия.
• Миграционные гетто в Европе — удобная среда для работы вербовщиков.

Личная месть и психологические травмы.

Бывают случаи, когда человек идёт в террористы из-за сильной личной обиды: убийства близких, изнасилования, пыток, унижения. Терроризм становится для него формой «справедливости», возмездия, мести.

Также важен психологический аспект. У некоторых будущих террористов уже до вербовки наблюдаются отклонения — повышенная внушаемость, нестабильность, склонность к фанатизму. Их используют как «живые бомбы», накачивают ненавистью, изолируют от семьи и друзей.

В западных странах всё чаще встречаются «волки-одиночки», радикализированные через интернет. Они действуют без прямого приказа, но по чужой идеологии — убивая ни в чём не повинных людей.

Криминальный и псевдоидеологический терроризм.

Многие группировки прикрываются лозунгами веры или борьбы, но по сути являются обычными бандами. Их цель — прибыль, контроль территорий, вымогательство и рэкет. Террор используется как способ устрашения и удержания власти.

Под маской «борцов за свободу» они строят схемы по наркотрафику, торговле оружием, рабами, органами. Такие группировки зачастую сотрудничают с транснациональной организованной преступностью. Идеология — лишь ширма.

• Боко Харам* в Нигерии — терроризм плюс торговля рабами.
• ИГИЛ* в Сирии и Ираке — контроль над нефтью и территориями.
• Колумбийские повстанцы — наркоторговля под видом «революции».

Глава 3. Формы терроризма.

Политический терроризм.

Политический терроризм направлен на достижение целей, связанных с изменением государственной власти, политического строя или внешнеполитического курса. Его применяют как радикальные оппозиционные группы, так и марионеточные формирования, обслуживающие интересы внешних государств.

Чаще всего жертвами становятся представители власти — чиновники, силовики, партийные деятели, а также символические объекты: правительственные здания, полицейские участки, посольства. Террористы рассчитывают дестабилизировать ситуацию, посеять страх и вынудить государство к уступкам.

Примеры: покушение на Пим Фортейна в Нидерландах (2002), теракт в парламенте Армении (1999), массовые нападения ультраправых в Германии, а также действия террористов в Сирии, Ираке, Ливии и Чечне в разные годы.

Религиозный терроризм.

Наиболее кровавые и устойчивые террористические организации часто прикрываются религией. Их цель — создание теократического государства, уничтожение «неверных», «отступников», «врагов веры». Но на деле это квазирелигиозные культы с искажённой идеологией и военной дисциплиной.

Террористы убеждены, что совершают «богоугодное» дело, а насилие — это «наказание». Убийства, в том числе массовые, они оправдывают священными текстами, вырванными из контекста. Часто такие организации устраивают показательные казни, подрывы храмов и крестовые походы против других конфессий.

• «Аль-Каида»* и ИГИЛ* — ярчайшие примеры религиозного террора.
• Боко Харам* — радикальная исламская секта в Нигерии, ответственная за убийства тысяч мирных жителей.
• Талибан* — до захвата власти в Афганистане практиковал систематический террор.

Националистический и сепаратистский терроризм.

Такие организации борются за независимость своей этнической или культурной группы. Часто такие группировки активно используют насилие против центральной власти или населения, принадлежащего к другой этнической группе. Подобные конфликты часто переходят в затяжные гражданские войны.

Методы те же: подрывы, убийства, захваты заложников. Особую опасность представляют этнонационалистические группировки, действующие в многонациональных государствах — они стремятся разжечь межнациональную рознь и ослабить государство изнутри.

• ИРА* в Ирландии, ЭТА* в Испании, курдские формирования в Турции и Сирии.
• УНА-УНСО*, «Правый сектор»* и другие неонацистские украинские организации, переросшие в карательные батальоны.
• Боевики на Кавказе в 1990-х – 2000-х, прикрывавшие террор «борьбой за независимость».

Промышленный и инфраструктурный терроризм.

Редкая, но крайне опасная форма терроризма, направленная против стратегических объектов: заводов, ГЭС, АЭС, газопроводов, мостов. Цель — нанести колоссальный ущерб экономике, экологии и моральному духу противника. В ряде случаев такие действия могут привести к экологическим катастрофам или массовой гибели людей.

Самый известный пример — взрыв «Северных потоков» в 2022 году. Это был удар не только по энергетической безопасности Европы, но и по экономике нескольких государств. Хотя официально виновные не названы, американская администрация за год до взрывов публично обещала «покончить с трубой», если Россия «вторгнется».

К промышленному террору также можно отнести диверсии на объектах энергетики в Крыму, подрыв Каховской ГЭС в 2023 году, атаки дронов на нефтехранилища, а также планы по подрыву Запорожской АЭС, вынашиваемые украинскими радикалами.

Информационный и кибертерроризм.

В эпоху цифровизации терроризм переходит и в виртуальную плоскость. Под кибертерроризмом понимаются атаки на критическую инфраструктуру: энергосети, банковскую систему, системы управления транспортом и связи. Такие атаки могут привести к отключению целых городов или даже стран.

Информационный терроризм — это распространение лживой информации с целью вызвать панику, дестабилизировать обстановку или нанести урон репутации государств и их лидеров. Его активно применяют в гибридных войнах. Особенно опасны фейки о террористических атаках, якобы готовящихся или уже совершённых, а также публикации, оправдывающие терроризм.

• Хакерские атаки на больницы и энергосети в Европе и США, приписываемые «русским хакерам», но часто устроенные западными же структурами для самих себя.
• Информационные вбросы о «репрессиях», «народных мстителях», которыми вербуют террористов через Telegram и даркнет.
• Медиа-террор: оправдание убийств, обеление ХТШ* и подобных групп в западной прессе как «оппозиционеров».

Биологический и экологический терроризм.

Редкий, но крайне опасный тип терроризма. В его основе — применение патогенов, токсинов, ядов, либо нанесение урона природе: поджоги лесов, отравление водоёмов, выпуск опасных веществ. Потенциал этого вида огромен — и потому он особенно строго регулируется международным правом.

Пока такие случаи единичны, но угроза сохраняется. Особенно в мире, где биотехнологии становятся доступнее, а у террористов появляются ресурсы и доступ к лабораториям, либо к токсическим веществам.

• Попытки использовать сибирскую язву (в том числе в США).
• Отравление источников питьевой воды в зонах конфликтов.
• Поджоги лесов в зонах военных действий как элемент давления.

Глава 4. Методы и тактики террористов.

Теракты с применением взрывчатки.

Это один из самых распространённых и смертоносных методов. Террористы используют мины, фугасы, самодельные взрывные устройства, замаскированные под обычные предметы. Чаще всего применяются на массовых мероприятиях, в транспорте, в местах скопления людей.

Цель — вызвать панику, убить как можно больше людей, создать медийный резонанс. Именно взрывы чаще всего становятся «визитной карточкой» террористов. Особенно опасны фугасы на обочинах, смертники и начинённые взрывчаткой автомобили (СВУ).

• Взрывы в московском метро (2010) — терроризм в чисто виде.
• Подрыв фуры на Крымском мосту (2022) — теракт, одобренный Западом.
• Теракт в «Крокус Сити Холле» (2024) — организованная атака на мирных граждан, предположительно заказанная англосаксами через Украину.

Захват заложников и массовые расстрелы.

Тактика устрашения через максимальное медийное внимание. Террористы выбирают школы, театры, ТЦ, аэропорты — места, где присутствуют обычные граждане, в том числе дети. Захват может быть долгим, сопровождаться переговорами, а может — закончиться бойней с первых секунд.

Для террористов это способ шантажа и давления. Для общества — чудовищный стресс. В ряде случаев цель не столько в требованиях, сколько в самой демонстрации безнаказанности и зверства. Террористы используют заложников как живой щит и инструмент пропаганды.

• Будённовск (1995) — захват больницы чеченскими боевиками.
• Беслан (2004) — самая кровавая трагедия подобного рода в современной истории России.
• Атаки ИГИЛ в Париже (2015) — комбинированная тактика расстрелов и взрывов.

Атаки смертников.

Террорист-смертник — человек, сознательно готовый погибнуть, взрывая себя ради идеологической или религиозной цели. Часто используются в местах, где невозможно применить дистанционный взрыв, или чтобы преодолеть охрану.

Особую опасность представляют женщины-смертницы и даже подростки, которых обрабатывают психически или принуждают под страхом за жизнь семьи. Иногда «смертников» используют вслепую, например, с дистанционно управляемыми поясами или в виде мнимой миссии.

• Смертники ИГИЛ* и ХАМАС на Ближнем Востоке.
• Боевики на кавказском направлении в 2000-х, взрывавшие пояса в метро, на вокзалах и стадионах.
• Водитель фуры с взрывчаткой на Крымском мосту, не знавший, что его использовали как смертника.

Маскировка и вербовка.

Современные террористы стараются не привлекать внимания. Они могут жить обычной жизнью, работать, общаться — до момента активации. Это делает их особенно опасными, ведь потенциальный террорист может не вызывать подозрений до самого последнего момента.

Вербовка происходит как очно (в лагерях, на «семинарах», в тюрьмах), так и дистанционно: через интернет, религиозные форумы, псевдосообщества. Успешно работают механизмы психологического давления, промывания мозгов и обещания «рая» или «мести».

• Активная вербовка подростков через Telegram-каналы с подрывной риторикой.
• Инструкции по изготовлению взрывчатки и СВУ в даркнете.
• Легендирование под «активистов», «волонтёров», «борцов с режимом».

Глава 5. Террористические организации.

ИГИЛ (ИГ, запрещена в РФ).

«Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ) — одна из самых известных и жестоких террористических организаций XXI века. Её идеология базируется на радикальном исламизме и мечте о «всемирном халифате». Боевики ИГИЛ отличались крайней жестокостью: массовые казни, террористические атаки, уничтожение культурного наследия — всё это стало её визитной карточкой.

Организация возникла в хаосе иракской и сирийской нестабильности после американского вмешательства. Она быстро распространилась благодаря западному вооружению, попавшему в руки экстремистов. ИГИЛ использовала интернет для вербовки сторонников по всему миру, включая Европу и Россию.

Сегодня, несмотря на территориальные поражения, ИГИЛ продолжает действовать в Африке, Азии и на Ближнем Востоке через свои филиалы. В марте 2024 года ответственность за теракт в «Крокус Сити Холле» взяла на себя структура «Вилаят Хорасан», входящая в ИГ.

Аль-Каида (запрещена в РФ).

Аль-Каида — международная террористическая сеть, созданная Усамой бен Ладеном. Она получила известность после теракта 11 сентября 2001 года в США. Аль-Каида зародилась в контексте афганской войны, где моджахедов активно поддерживали США, финансируя и обучая будущих террористов для борьбы с СССР.

Организация превратилась в транснациональную структуру, имеющую ячейки по всему миру. В её рядах — десятки группировок, действующих в Йемене, Африке, Южной Азии. Аль-Каида известна также тем, что породила целую волну «дочерних» структур, включая ХТШ.

Характерная особенность — идеологическое давление, радикальный исламизм, постоянный поиск «джихада» против «неверных» и врагов ислама. Основной целью организации считается уничтожение всех светских режимов в мусульманских странах и построение глобального халифата.

Хайат Тахрир аш-Шам (ХТШ, запрещена в РФ).

ХТШ — это по сути переформатированная Аль-Каида, действующая на территории Сирии. Группировка появилась как «Фронт ан-Нусра», затем несколько раз меняла название, пока не превратилась в «Хайат Тахрир аш-Шам». Она продолжает использовать ту же идеологию и методы, что и Аль-Каида, но стремится выглядеть более «умеренной» в глазах мирового сообщества.

На практике, ХТШ — одна из самых кровавых террористических организаций в регионе. И хотя западные СМИ стараются преподносить её как «оппозицию режиму Асада», суть остаётся прежней: публичные казни, уничтожение культурных памятников, введение шариатских норм и террор против мирного населения.

В 2025 году группировка фактически захватила Сирию, свергнув законное правительство Башара Асада, который бежал из страны. После этого лидеры ХТШ начали легитимироваться в мировом сообществе: с ними начали общаться политики из Турции, Катара и даже ЕС, несмотря на террористическое прошлое и настоящую сущность организации.

Боко Харам (запрещена в РФ).

Боко Харам — радикальная исламистская группировка, действующая в Нигерии и соседних странах. Её название переводится как «Западное образование — это грех». Основной идеей террористов является отказ от любых форм светского общества и внедрение шариата в самом жёстком виде.

Группировка известна массовыми похищениями школьниц, резнёй деревень, нападениями на армии и мирное население. Она давно уже превратилась в региональный инструмент ужаса, нередко сотрудничая с другими структурами, такими как ИГИЛ в Африке.

Несмотря на международное осуждение, Боко Харам до сих пор действует и продолжает привлекать новых членов за счёт нищеты, безработицы и социального кризиса в регионе.

Талибан (запрещён в РФ).

Талибан был создан как движение, стремившееся к восстановлению порядка в Афганистане после гражданской войны. Однако со временем движение стало всё более радикальным, навязывая обществу архаичные законы и устраняя инакомыслящих. Женщинам запрещалось работать, учиться, выходить на улицу без сопровождения мужчины. Казни, ампутации и побоища стали нормой.

После вывода войск США в 2021 году, Талибан захватил Афганистан. Несмотря на это, западные страны начали пытаться наладить с ним «дипломатические» отношения, хотя формально Талибан остаётся террористической организацией. Организация имеет тесные связи с Аль-Каидой и другими радикальными группировками.

Это не полный список.

На самом деле террористических организаций — десятки, если не сотни. Некоторые действуют десятилетиями, другие появляются и исчезают с началом нового конфликта. Среди них — и курдские радикалы, и экстремисты в Юго-Восточной Азии, и так называемая «Умеренная оппозиция» в Сирии, которую поддерживали США и их союзники. Мировое сообщество то осуждает их, то, как в случае с ХТШ, вдруг решает «переобуться» и начать переговоры.

Терроризм — это инструмент, который легко вписывается в геополитику, если его можно использовать для достижения своих целей. И именно по этой причине терроризм так долго не исчезает — он удобен для тех, кто хочет решать свои задачи чужими руками.

Глава 6. Как работает антитеррор?

ФСБ, МВД, Росгвардия и международные партнёры.

Борьба с терроризмом в России — задача межведомственная. Ключевыми структурами, обеспечивающими антитеррористическую безопасность, выступают ФСБ, МВД, Росгвардия, а также подразделения СКР. Каждое ведомство выполняет свою функцию: ФСБ — оперативную и аналитическую, МВД — превентивную и силовую, Росгвардия — охрану и зачистку. В условиях современных угроз активно развиваются механизмы международного сотрудничества: Россия взаимодействует с Китаем, странами СНГ, а также рядом ближневосточных и азиатских государств по линии обмена разведданными и противодействия транснациональному терроризму.

Особую роль играют региональные антитеррористические штабы, которые координируют действия различных силовых структур на местах. Упор делается на опережающее выявление угроз, что позволяет обезвредить террористов ещё до реализации плана.

Как выявляют угрозу на ранней стадии.

Современные технологии позволяют выявлять угрозу на этапе подготовки. Для этого используются:

• мониторинг интернета, в том числе даркнета;
• анализ подозрительных переводов денежных средств;
• отслеживание логистических цепочек, подозрительных покупок (взрывчатка, оружие, компоненты);
• прослушка, наблюдение, агентурная сеть;
• сотрудничество с зарубежными спецслужбами, а также с ИТ-компаниями и банками.

Опережающая информация — это основа успешного антитеррора. Чем раньше удаётся зафиксировать угрозу, тем меньше шансов у террористов довести задуманное до конца.

Перехват, зачистка, задержание.

Когда угроза становится реальной — переходит в активную фазу. Тогда вступают в дело боевые подразделения. Зачистка зданий, штурмы, нейтрализация бандгрупп — всё это требует высочайшей подготовки. В России такие операции чаще всего проводят сотрудники ФСБ из Центра специального назначения (ЦСН), бойцы Росгвардии и ОМОН.

Важной задачей является минимизация ущерба для гражданских лиц. Поэтому штурмы всегда сопровождаются эвакуацией, оцеплением и привлечением медиков. Зачастую террористов удаётся задержать живыми — это важно для сбора информации о структуре и планах группировки.

Законодательные меры.

Правовая база — ещё один фронт антитеррора. В России действует ряд законов, направленных на:

• жёсткое наказание за участие и пособничество терроризму;
• блокировку сайтов и СМИ, пропагандирующих экстремизм;
• контроль за финансированием и перемещением средств;
• ликвидацию иностранных агентов, связанных с терроризмом.

Также усилена ответственность за фейки о терактах и деструктивные действия в период чрезвычайных ситуаций. Граждане обязаны сообщать о подозрительной активности — за укрывательство грозит уголовная ответственность.

Уроки теракта в «Крокус Сити».

События 22 марта 2024 года стали страшной трагедией, но и тревожным уроком. Было выявлено множество пробелов: от внешнего периметра до несвоевременного реагирования. Однако последовавшие действия показали, что государство быстро мобилизуется: десятки задержаний, выявление кураторов, зачистка инфраструктуры террористов.

Главное — понимание, что угроза реальна и близка, и бороться с ней можно только совместно: государство, общество, бизнес, медиа, родители и учителя — каждый должен быть на своём посту.

Глава 7. Ошибки и заблуждения

«Это религиозный конфликт».

Одно из самых распространённых заблуждений — считать терроризм исключительно продуктом религиозного фанатизма. Действительно, многие террористические организации прикрываются религиозной риторикой, однако по своей сути терроризм — это политическая технология. Он может быть вдохновлён как псевдорелигиозными лозунгами, так и национализмом, сепаратизмом, идеологией или банальной жаждой власти и денег.

Использование религии — это маска, инструмент манипуляции. Религиозные догматы извращаются и преподносятся как оправдание насилия, тогда как большинство религиозных учений прямо запрещают убийство невинных.

Реальные организаторы терактов зачастую вовсе не являются верующими — они просто используют религию как способ вербовки исполнителей и легитимации своих действий в глазах толпы.

«Можно договориться».

Попытки «договориться» с террористами в подавляющем большинстве случаев заканчиваются провалом. У террористов нет легитимных требований, они не заинтересованы в переговорах — им нужно посеять страх, дестабилизировать общество и получить выгоду от хаоса.

История знает множество примеров, когда уступки террористам приводили к усилению их активности. Каждое соглашение рассматривается как слабость, каждая выплата — как финансирование новой атаки. Более того, уступки — это опасный сигнал для других: терроризм можно использовать как способ влияния.

Вопрос не в том, чтобы «понять и простить», а в том, чтобы уничтожить угрозу на корню, не давая ей легализоваться или окопаться в политике и медиа.

«Это бедные и обиженные».

Существует мнение, что терроризм возникает из-за бедности, социальной несправедливости и угнетённости. Хотя такие условия могут создать благоприятную почву для вербовки, террористами становятся не только нищие. Многие из них имеют высшее образование, достаток и даже семьи. Это сознательный выбор, а не реакция на внешние обстоятельства.

Финансируют терроризм вовсе не бедняки. Деньги идут от спонсоров, спецслужб, наркокартелей и международных структур, заинтересованных в хаосе. Исполнители часто — просто инструмент в руках кукловодов.

• Многочисленные атаки в Европе были организованы выходцами из благополучных стран.
• Руководители террористических групп живут в роскоши, в то время как рядовые смертники получают обещания «рая».
• В САР, Ираке и Ливии — миллиарды долларов шли на поддержку радикалов, а не на помощь населению.

«США и Европа против терроризма» — правда ли это?

На словах — да. На деле — не всегда. Терроризм стал инструментом геополитики. США, Великобритания и их союзники неоднократно поддерживали, вооружали и прикрывали террористические группировки, если те работали против стран-конкурентов или «неудобных режимов».

Афганистан, Сирия, Ирак, Ливия, Чечня — везде можно проследить след западных спецслужб, прокси-войны и информационные кампании, маскирующие терроризм под «борьбу за свободу». Даже после теракта в «Крокус Сити» Запад не осудил исполнителей, а начал информационную кампанию по защите Украины от подозрений.

Терроризм — это не всегда анархия. Чаще — это технология. И в современном мире её используют не только преступные элементы, но и государства с флагом на здании и резолюциями в ООН.

Глава 8. Что делать обычному человеку?

Как распознать угрозу.

Террористическая активность редко начинается внезапно. Как правило, ей предшествует подготовка, которую можно заметить. Бдительность — важнейшая черта гражданина в условиях угрозы. Есть несколько признаков, на которые стоит обращать внимание:

• Появление подозрительных людей в подъездах, на парковках, вблизи школ или вокзалов;
• Бесхозные сумки, коробки, рюкзаки в общественных местах;
• Странное поведение — нервозность, попытка скрыть лицо, избегание камер видеонаблюдения;
• Повторяющиеся визиты в одну и ту же точку с фото- или видеосъёмкой объекта;
• Ночные перемещения людей или машин в подозрительных зонах (строящиеся здания, заброшенные территории);
• Обсуждение радикальных тем в соцсетях, чаты с призывами к насилию или «джихаду».

Лучше лишний раз сообщить в органы, чем промолчать. Все сообщения проверяются, и ложная тревога не повлечёт за собой наказания, если действовали добросовестно.

Что делать при подозрении.

Если вы заподозрили, что готовится преступление, или увидели объект, вызывающий тревогу:

• Не подходите к подозрительному предмету;
• Не пытайтесь самостоятельно «разобраться», не прикасайтесь и не вскрывайте упаковку;
• Сообщите по номеру 112 или в ближайшее отделение полиции;
• По возможности зафиксируйте ситуацию на фото/видео, но не привлекайте внимания;
• Отойдите на безопасное расстояние и предупредите окружающих;
• Наблюдайте, но не провоцируйте.

Чем раньше информация поступит к профессионалам, тем выше шанс предотвратить трагедию. Сообщить — не стыдно. Стыдно — промолчать.

Поведение при ЧС, захвате, эвакуации.

Если вы оказались в эпицентре событий — например, в здании, где происходит теракт, или во время эвакуации:

• Сохраняйте спокойствие. Паника — главный союзник террориста;
• Слушайте инструкции сотрудников правоохранительных органов и спасателей;
• Если идёт стрельба — не пытайтесь снять происходящее. Бегите зигзагами, прячьтесь, укрывайтесь;
• Если вас захватили — не проявляйте агрессии, не провоцируйте, не делайте резких движений;
• Постарайтесь запомнить детали: лица, акценты, оружие, запахи, логотипы;
• При эвакуации не берите с собой ничего лишнего. Помогайте детям, пожилым, не мешайте работе спасателей.

Подготовка — это не паранойя, а здравый смысл. Психологи рекомендуют заранее обсудить с семьёй план действий на случай теракта — особенно если вы часто бываете в местах массового скопления.

Чего не стоит делать: паника, фейки, вмешательство.

Есть действия, которые могут усугубить ситуацию и даже поставить под угрозу жизни:

• Публикация фейков и непроверенной информации в соцсетях;
• Передача видео/аудио в эфир, если идёт спецоперация — это может выдать позиции силовиков;
• Попытка «геройствовать» без подготовки — задержание террористов должны проводить профессионалы;
• Подыгрывание панике, провокации в общественном транспорте, выкрики о «бомбе» или «захвате»;
• Пренебрежение тревожными сигналами: «да это просто шум» или «само пройдёт».

Каждый гражданин должен осознавать: ваше поведение может спасти или погубить. В эпоху цифровых технологий одно сообщение в мессенджере может сорвать операцию ФСБ или спровоцировать массовую панику.

Глава 9. Кто и зачем создал современный терроризм?

США и НАТО: от моджахедов до «Аль-Каиды»* и ИГ*.

Современный международный терроризм — это не стихийное зло, а инструмент геополитики, который десятилетиями формировался под руководством конкретных государств и спецслужб. В первую очередь — США и их союзников по НАТО.

История поддержки радикалов началась в 1979 году, когда Советский Союз ввёл войска в Афганистан. Тогда администрация Джимми Картера официально санкционировала операцию по созданию антисоветской вооружённой оппозиции. Именно с этого момента моджахеды — будущие талибы, боевики «Аль-Каиды»* и других группировок — начали получать щедрое финансирование от ЦРУ.

США поставляли оружие, проводили обучение, открывали лагеря подготовки на территории Пакистана. Только по официальным данным, более 100 тысяч боевиков были подготовлены под контролем американских инструкторов. Финансирование доходило до миллиарда долларов в год. Одновременно велась масштабная вербовка радикальных исламистов по всему миру, в том числе из арабских стран.

ЦРУ, МИ-6 и Операция «Гладио».

Терроризм — это не всегда религиозные фанатики. Западные спецслужбы использовали и праворадикальные, и анархистские, и даже левые группировки для достижения политических целей. В послевоенной Европе начала 1950-х годов развернулась Операция «Гладио», суть которой заключалась в создании тайной сети агентов и боевых ячеек на случай вторжения СССР.

Однако вторжение не понадобилось. Группы «Гладио» начали действовать в мирное время, устраивая теракты под ложным флагом, а также убийства политических оппонентов. В Италии, например, целый ряд взрывов в 1970-х и 80-х был организован именно этими структурами, чтобы дискредитировать левых политиков и усилить правительство.

Бывшие участники «Гладио» признавались, что заказы поступали напрямую от представителей НАТО, а взрывчатка была стандарта C-4 — из арсеналов Альянса. Это была первая массовая реализация концепции управляемого хаоса, когда насилие становится способом манипуляции общественным мнением.

Операция «Кондор» и поддержка диктатур в Латинской Америке.

В 1970–80-х годах в Латинской Америке проходила Операция «Кондор», разработанная при участии ЦРУ. Её цель — ликвидация всех, кого считали угрозой правым проамериканским режимам: социалистов, профсоюзных активистов, студентов, интеллигенции.

Сценарий был одинаков: похищение, пытки, убийства. Использовались «эскадроны смерти» — боевые отряды, часто возглавляемые бывшими военными, обученными США. Убивали тысячами. По оценкам историков, жертвами стали от 40 до 60 тысяч человек. Особой жестокостью отличались хунты Чили и Аргентины.

Когда в 2001 году суд в Аргентине выдал ордер на допрос Генри Киссинджера, подозреваемого в организации геноцида, он немедленно покинул Европу. Никто из западных заказчиков «Кондора» так и не понёс ответственности.

Сирия, Ирак, Ливия, Чечня — прокси-террор в действии.

Развитие конфронтации США и их союзников с неугодными режимами шло рука об руку с поддержкой радикальных группировок. Когда прямое вторжение было невозможно или политически нецелесообразно, на сцену выходили прокси-силы — террористические организации, действующие в интересах Запада.

Ярчайший пример — Сирия. С 2011 года США и их партнёры, включая Турцию, Катар и Саудовскую Аравию, начали поставки оружия и финансирование различных группировок, выступающих против режима Башара Асада. Под видом поддержки «умеренной оппозиции» ресурсы получали откровенно террористические силы, включая «Фронт ан-Нусра»* (ныне ХТШ*), а в некоторых случаях и ИГИЛ*. Поставлялись современные средства связи, медикаменты, деньги, транспорт и даже бронетехника. Многочисленные свидетельства и утечки из американской разведки подтверждали этот факт.

В Ираке ситуация развивалась ещё раньше. После вторжения США в 2003 году и последующего уничтожения государственной структуры, в стране возник вакуум власти. Его заполнили радикальные суннитские группировки, многие из которых позднее вошли в состав ИГИЛ*. Политика «де-баасизации» и преследование бывших военных режима Саддама Хусейна создали идеальные условия для радикализации, чем быстро воспользовались внешние игроки.

Ливия после убийства Муаммара Каддафи в 2011 году также погрузилась в хаос. США, Франция и Великобритания, инициировавшие военную операцию, не предложили жизнеспособной модели послевоенного управления. В результате в стране началась анархия, а вооружение, оставшееся от армейских складов, хлынуло по всей Африке и Ближнему Востоку, усилив десятки террористических группировок.

Чеченская Республика в 1990-х и начале 2000-х стала объектом внимания международного терроризма. Помимо местных сепаратистов, активно действовали наёмники и моджахеды из стран Ближнего Востока, прошедшие подготовку в лагерях в Афганистане и Пакистане. Финансирование шло через западные фонды, исламские благотворительные организации и теневые каналы. США официально признавали некоторых чеченских боевиков «борцами за свободу», при этом игнорируя их связь с «Аль-Каидой»* и другими радикальными структурами.

Байден, Нуланд, Киссинджер, Клинтон — фамилии, за которыми стоит кровь.

Американская внешняя политика часто строилась на союзах с сомнительными элементами. Известные политики, такие как Хиллари Клинтон, Джо Байден, Виктория Нуланд и Генри Киссинджер, прямо или косвенно были замешаны в поддержке режимов и структур, причастных к терроризму.

Киссинджер, в своё время госсекретарь США, сыграл ключевую роль в Операции «Кондор» и других вмешательствах в Латинской Америке. Его политика «реалполитик» оправдывала любые методы, если они соответствовали интересам США, включая поддержку диктатур и эскадронов смерти.

Хиллари Клинтон в одном из публичных выступлений прямо признала, что США создали моджахедов и тем самым заложили основу «Аль-Каиды» и ИГИЛ:

Мы помогли создать проблему, с которой сейчас боремся. У нас была блестящая идея: прийти в Пакистан и создать силы моджахедов. Оснастить их ракетами «Стингер» и всем остальным, чтобы преследовать СССР в Афганистане. И нам это удалось. Советы покинули Афганистан, и тогда мы сказали: «Отлично, до свидания!» Оставив хорошо вооруженных, подготовленных, фанатичных людей в Афганистане и Пакистане, мы создали беспорядок. Откровенно говоря, в то время мы этого не осознавали. Мы были так счастливы видеть падение Советского Союза и подумали: «Ну ладно, ладно, теперь с нами все в порядке. Все будет намного лучше». А сегодня мы сражаемся с людьми, которых поддерживали в борьбе против Советов.

При её руководстве Госдепартаментом осуществлялись поставки вооружений сирийским группировкам, часть которых позже перешла на сторону террористов.

Джо Байден, ещё в должности вице-президента, открыто угрожал уничтожением «Северного потока-2». После его взрыва многие эксперты и расследователи указали на прямую связь между словами и действиями. Виктория Нуланд, известная своей ролью в украинском конфликте, активно участвовала в сценариях по дестабилизации целых регионов, включая Ближний Восток.

Эти фамилии не просто символы американской политики — это люди, чьи действия привели к гибели десятков тысяч мирных жителей, разрушению государств и укреплению террористических сетей по всему миру.

Использование терроризма в информационной, гибридной и геополитической войне против России.

Терроризм сегодня — это не только акт насилия, но и инструмент гибридной войны. Его используют не просто для запугивания населения или устранения политических противников. Задача — дестабилизировать обстановку в государстве, ослабить институты власти, деморализовать общество. И, к сожалению, против России такие инструменты применяются всё активнее.

Мировой терроризм всё чаще интегрируется в информационные и психологические кампании. С одной стороны — реальные теракты, с другой — их освещение в медиа, распространение паники, ложных версий, обвинений. Именно поэтому так важно жёсткое и быстрое реагирование, в том числе на информационную обработку, следующую за терактами.

В этом контексте стоит вспомнить:

• атаки на Крымский мост, сопровождавшиеся публикациями западных СМИ, которые называли это «спецоперациями», игнорируя гибель гражданских;
• теракт в «Крокус Сити Холле», после которого немедленно началась западная кампания по «отмыванию» возможной роли Украины;
• деятельность «Белых касок» — организации, выполнявшей функции информационного сопровождения террористических действий в Сирии;
• распространение «вбросов» и провокаций, направленных на дискредитацию российских спецслужб и армии.

Таким образом, терроризм становится частью большой шахматной партии, в которой государства используют «джихадистов» и других радикалов как пешки, не считаясь с жертвами. Россия — не просто участник конфликта, а цель этих операций.

Терроризм как часть системной стратегии давления на Россию.

США и их союзники по НАТО давно используют тактику «паука в банке», создавая конфликты у границ России, провоцируя межэтнические, религиозные, социальные и политические напряжения. В этой стратегии терроризм — дополнительный рычаг давления.

Создание террористических очагов в приграничных с Россией регионах — это:

• инструмент дестабилизации и отвлечения ресурсов;
• повод для международных обвинений и санкций;
• способ деморализации общества через панику и страх;
• возможность разрушить внутреннее доверие между населением и государством.

Наиболее яркий пример — Украина. Страны Запада откровенно поддерживают радикальные элементы, причастные к терактам. И, как отмечал Николай Патрушев, США полностью контролируют украинские спецслужбы, что делает каждое преступление Киева — на совести Вашингтона.

Терроризм — не просто отвратительная форма насилия. Это глобальное оружие, которым в XXI веке активно пользуются «цивилизованные» державы, действуя чужими руками. Россия обязана быть наготове и действовать на опережение — как на внутреннем, так и на международном уровне.